В годы, когда в Германии у власти был Гитлер, народ с воодушевлением восстанавливал Германию после краха Первой мировой войны. Крепкая ультраправая идеология, основанная на теории превосходства арийской расы над всеми прочими, давала ощущение, что немецкие граждане могут добиться вообще всего чего угодно.
При Гитлере люди уверовали в свое всесилие
Масса религиозных и оккультных предрассудков, антинаучные идеи евгеники тоже сделали свое дело. В правительственной верхушке рождались подчас самые безумные идеи, которые спускались «на места» и начинали воплощаться в жизнь. Мы предлагаем вам подборку самых странных идей, которые пытались воплотить в жизнь в Третьем рейхе.
Выведение новой породы людей
Проект «Лебенсборн» («источник жизни») был садистско-евгенической программой, которая предусматривала изъятие детей из семей и превращение их в идеальных арийцев. Основанное в 1935 году общество «Лебенсборн» было призвано обеспечить светловолосое и голубоглазое будущее для всего мира.
Тайны пропаганды: Как Геббельс держал нации в страхе и контроле. И как он влиял на историю | WAS
«Расово чистых» немцев призывали оплодотворять как можно больше женщин
Мужчин-членов СС призывали оплодотворять как можно больше женщин на захваченных территориях. Тысячи детей были помещены в государственные учреждения. Строгая диета должна была сделать их крепкими и сильными, а облучение ультрафиолетом – превратить в блондинов. «Огерманенные» таким образом дети затем передавались на усыновление в семьи членов СС.
Детей облучали ультрафиолетом, чтобы сделать их блондинами
Четвертый рейх
Когда руководство Германии осознало, что проигрывает войну, верхушка НСДАП начала планировать Четвертый рейх — долгосрочную стратегию, которая сохранит жизнь нацистской мечте. Они намеревались переместить огромное количество золота стоимостью в миллиарды долларов в нейтральную Швейцарию (там частично происходит действие «Семнадцати мгновений весны»), чтобы законсервировать богатство рейха.
Пленные немецкие солдаты в Сталинграде
Конспирологические теории гласят, что этот план, возможно, осуществляется до сих пор. Существует (ничем, впрочем, не подтвержденное) мнение, что именно ему Германия обязана нынешним экономическим подъемом.
Контроль через телевидение
В 1945 году Гитлер планировал установку огромных телеэкранов по всей территории Германии для трансляции нацистской пропаганды, включая новости и образовательные программы. Установленные в местах скопления людей экраны должны были транслировать казни предателей режима.
Не показывайте это путину! На Геббельс-ТВ открыто рассказали о своих неудачах на фронте | В ТРЕНДЕ
На огромных телеэкранах планировали показывать вдохновляющие кадры
Экраны меньшего размера предполагалось установить в каждой квартире. Йозеф Геббельс считал, что демонстрация мощи Германии должна внушить зрителям патриотические настроения и помочь контролировать массы. Впрочем, осуществлению и этого плана помешало окончание войны. Телевидение победило по всему миру несколькими десятилетиями позже и совершенно демократическим путем.
Смертельные сигареты
Немецкая промышленность производила множество замысловатых гаджетов в духе Джеймса Бонда. Среди приспособлений, применявшихся женскими диверсионными группами, были карманные зеркальца, начиненные бактериями-убийцами, и отравленный шоколад.
Шоколадная бомба
Но одним из самых эффективных средств были сигареты, вызывавшие сильную головную боль. Шпион угощал собеседника сигаретами, а когда у нового знакомого начинала раскалываться голова, предлагал таблетку фальшивого аспирина, начиненную ядом. У шпионов, конечно, были при себе и обычные сигареты и аспирин, если нужно было доказать их безвредность.
Украсть Папу
В 1943 году глава рейха распорядился похитить папу римского Пия XII, чтобы расшатать основы христианства и утвердить новую религию с самим Гитлером в центре. Две группы штурмовиков СС должны были ворваться в Ватикан, захватить понтифика и перевезти на территорию Германии под предлогом обеспечения его безопасности. В Германии папу намеревались держать под замком вместе с ценностями, похищенными из Ватикана.
Папа Пий XII нацизм не поддерживал
Найти Святой Грааль
Глава СС Генрих Гиммлер в 1940 году посетил аббатство Монтсеррат в Барселоне, надеясь найти следы Святого Грааля – легендарной чаши, из которой на Тайной Вечере пил Иисус, и в которую впоследствии была собрана его кровь. Грааль якобы должен был помочь Германии победить в войне и доказать принадлежность Иисуса к арийской расе. В то же время проводились поиски Атлантиды – родины предков арийцев.
Святой Грааль — это легенда
Взрывающиеся конфеты
Нацисты вынашивали план покушения на премьер-министра Великобритании Уинстона Черчилля с помощью упаковки взрывающихся конфет. Зная о пристрастии Черчилля к сладкому, убийцы начинили шоколадные батончики взрывчаткой, намереваясь подсунуть их в столовую премьер-министра. Бомба не должна была оставить в живых никого из находящихся в комнате. Однако планы диверсантов были раскрыты.
Сэра Уинстона Черчилля планировали убить конфетами
Суперкомары
В 1942 году в Дахау был основан исследовательский институт, изучавший болезни, переносимые насекомыми. Здесь был разработан план о забросе генетически измененных комаров в страны антигитлеровской коалиции для распространения малярии. Суперкомары жили дольше и обходились без влаги и еды четыре дня. Главной целью диверсии были южные республики Советского Союза – жаркое лето должно было еще больше продлить жизнь насекомых.
Целью «суперкомаров» должны были стать южные республики СССР
Солнечная пушка
Германия намеревалась построить гигантскую орбитальную пушку, которая была способна сжигать вражеские города до основания. Орудие представляло собой полуторакилометровый вогнутый зеркальный диск, фокусировавший солнечный свет и направлявший смертельный луч на цель.
Смертоносная «солнечная пушка» так и не была построена
Проект, разработанный в 1923 году, предусматривал исключительно мирное применение колоссального зеркала – оно должно было плавить лед на замерзших реках и освещать морские порты ночью. Пушка нуждалась в постоянной команде, кислород для которой должна была производить тыквенная ферма.
Сверхсолдаты
В 1944 году немецкие ученые создали D-IX – вещество, способное создать армию суперсолдат. Препарат, состоявший из кокаина, метамфетамина и болеутоляющего, был испытан на заключенных концентрационного лагеря Заксенхаузен. Пленников заставили совершить пеший переход с тяжелыми рюкзаками.
Первитин — препарат на основе метамфетамина
Эксперимент был признан удачным после того как испытуемые прошли 75 километров без единого привала. Командование намеревалось наладить производство препарата и снабжать им регулярные части, но, к счастью, война к тому моменту успела закончиться.
В Третьем рейхе на службу нацизму были брошены лучшие умы страны. К несчастью, далеко не все они обладали хоть каким-то нравственным чувством. Следствием этого стали бесчеловечные эксперименты на живом материале — на людях. Редакция uznayvse.ru предлагает вам прочесть о достижениях нацистской науки, которыми мы пользуемся до сих пор.
Источник: uznayvse.ru
Третий Рейх и телевидение. Прошло 70 лет, а что изменилось?
Немудреную идею для «ящика» — массовость, зрелище плюс пропаганда, придумали еще в Германии
Как бы мы к этому не относились, но телевидение стало частью нашей жизни. Одни из нас проводят у экрана все свободные вечера. Другие — с презрением зовут телевизор — «зомбо-ящиком». Третьи — выбирают из предложенного разнообразия одну-две программы. А для четвёртых — бухтение теледиктора — это привычный жизненный фон, на который никто из домочадцев уже не обращает внимания.
Однако все из нас понимают — телевидение является мощным орудием рекламы и пропаганды идей, просвещения и информационного воздействия.
Что самое удивительное, эту роль телевещания сумели разглядеть ещё в Третьем Рейхе, где массированной пропаганде отводилось значительное место.
Общеизвестно также, что Третий Рейх был технократическим государством, а с телевидением тогда «игрались» во всём мире. В те годы телевещание было чем-то вроде экзотической технической штучки, в светлое будущее которой мало кто верил.
Считалось, что радио и газеты будут по-прежнему главными источниками информации в силу их доступности большинству населения. ТВ было слишком дорогим удовольствием, а телепрограммы не могли соперничать в увлекательности с фильмами, демонстрировавшимися в кинозалах. Тем не менее, именно в Третьем Рейхе телевидение получило если не массовое распространение, то хотя бы задумывалось, как массовое.
В современном немецком языке есть слово «Fernsehen» — буквально «дальновидение». Так пошло ещё с времён Третьего Рейха, когда предпочтение отдавалось «исконным немецким словам», а не международным, привычным во всём мире. Руководство «дальновидением» было поручено Рейхспочте.
Итак, первый телеэфир состоялся в 1935 году. У немецких телевизионщиков была тогда маленькая студия в Берлине, из которой три раза в неделю и велись программы.
Те немногочисленные кадры, которые сохранились в немецких архивах, говорят о том, что нацистское телевещание задумывалось, как сугубо «народное» зрелище для людей с низким уровнем интеллектуального развития. Новости там перемежались с эстрадными номерами, комплексы упражнений для поддержания стройности — с передачами, типа «Радости садоводства». Сохранились также кадры из «исторического сериала» — ненавязчивые костюмные сценки из жизни двора Фридриха Великого.
В рамках телепрограмм проводилось общеобязательное «расовое воспитание» населения. Так, телерепортёр Фриц Янике, бравший интервью у самых разных людей, не преминул заехать к учёному-расологу, который прямо в кадре измерил череп у маленькой девочки.
Передачи вели красивые и уверенные в себе дикторши — Эльза Эльстер и Урсула Патчке, девицы канонической «арийской» внешности. Бодрыми голосами они обращались к телезрителям, не забыв на прощанье крикнуть: «Хайль Гитлер!»
Персональных телевизоров было крайне мало — они были в распоряжении высших чинов Рейха. Зато существовали специальные телекомнаты, нечто вроде тех видеосалонов, которые имели место в перестроечном СССР. Так вот, в эти телекомнаты вход был совершенно бесплатным. Что это означало?
Нацисты очень быстро поняли, что телеящик имеет большие возможности по части пропаганды и старались внедрить его в массы. Во-первых, прямой эфир. Где в кинотеатре можно увидеть прямой эфир? Конечно, перед каждым сеансом крутили общеобязательный еженедельник «Die Deutsche Wochenschau», но всё это были новости вчерашнего дня в прямом смысле этого слова. Во-вторых — зрелищность.
Да, по радио всегда можно услышать любую новостную информацию, но, как гласит народная мудрость, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Так вот «Fernsehen» и было одной из пропагандистских задумок немецких нацистов. Интересно, что наци-телевидение не было коммерческим, его основная задача — «чтобы Фюрер вошёл в каждый дом».
Руководство Рейхспочты даже представило Геббельсу «План обеспечения всех германских домашних хозяйств народным телевизором FE1». Считалось, что к Рождеству 1939 года в магазинах появятся первые образцы. Однако начавшаяся война помешала этим грандиозным планам.
Вернёмся немного назад — в 1936 год, ознаменовавшийся проведением Берлинской Олимпиады. Нацистам было важно, чтобы и немцы, и многочисленные гости столицы увидели всю ту показуху, которую приготовило гитлеровское руководство.
Зрители могли наблюдать за ходом Олимпиады из этих самых телевизионных салонов. Кроме того, специально для Олимпиады в помещении министерства
Рейхспочты был сооружен большой экран для 300 зрителей.
Интересно, что жена Геббельса — Магда Квандт, женщина крайне практичная, очень быстро поняла преимущества ТВ. Она принялась обращаться в самые разные инстанции, чтобы ей выделили средства для устроения телекомнат для женщин. Эти «красные уголки» должны были располагаться при специализированных прачечно-бытовых центрах. То есть образцовые арийские дамочки пойдут сдавать свои вещи в стирку, заодно и телевизор посмотрят. Однако эта идея не получила поддержки — в условиях начавшейся войны никому не было дела до женских телеуголков.
Во время войны нацистское телевидение быстро перепрофилировалось — оно стало выпускать программы для раненых солдат, лежащих в госпиталях. Бодряческий тон информационных программ теперь перемежался с фривольными танцами в духе варьете.
Последний эфир гитлеровского «дальновидения» состоялся осенью 1944 года.
…Страшно себе даже представить, какой эффект могло бы иметь внедрение того самого «народного телевизора FE1» и распространение нацистского телевещания. Хотя в одном им следует отдать должное — именно в Германии впервые увидели в телевизоре уникальное средство для промывки мозгов населению. Прошло семь десятков лет, но доведенные до совершенства принципы этой технологии по-прежнему крайне актуальны и востребованы. В чем каждый может легко убедиться, скажем, на примере «Малахов +», «Ледниковый период» и программы «Время».
Читайте новости «Свободной Прессы» в Google.News и Яндекс.Новостях, а так же подписывайтесь на наши каналы в Яндекс.Дзен, Telegram и MediaMetrics.
Источник: svpressa.ru
Послушание Геббельсу
Третий рейх создал универсальную медиа-машину управления умами, одним из приводных механизмов которой было физическое подавление любого инакомыслия. Все издания в Третьем рейхе управлялись сверху, несогласных травили, а редакторам за неподчинение грозил концлагерь.
Несмотря на давление, начавшееся еще в Веймарской республике, до начала 1930-х годов немецкая пресса оставалась яркой и разнообразной. Путь к сухой, скучной и полностью ориентированной на обслуживание власти нацистов она прошла всего за шесть лет. О том, как работали нацистские СМИ – в материале спецпроекта «Нюрнберг. Начало мира».
Веймарская Германия: минус триста изданий
Еще в межвоенный период власть видела в свободной прессе угрозу. Конституция Веймарской республики, принятая в 1919 году, впервые в истории Германии зафиксировала свободу личности, переписки и слова, а также отменила цензуру. Но к 1920 году на фоне разразившегося экономического кризиса многие газеты стали закрываться. Правительство субсидировало издание в зависимости от того, насколько оно поддерживала официальный курс.
Спустя всего лишь три года был принят Закон «О защите республики», который упразднял действие статьи 118 Конституции, говорящей о свободе слова. В течение 10 лет на основе этого закона были открыты тысячи судебных разбирательств против прессы. Суды заканчивались штрафами, лишением свободы журналистов и запрещением органов печати. До 1932 года было запрещено более 300 изданий.
Из-за проигранной войны, кризиса и депрессивных настроений стали популярными издания националистических движений. Среди них стоит выделить партийную газету НСДАП «Фёлькишер Беобахтер» (Völkischer Beobachter) и журнал для членов партии Der Angriff, основанный Йозефом Геббельсом в 1927 году. Особым радикализмом отличалась газета «Штурмовик» (Der Stürmer), которую издавал ярый антисемит Юлиус Штрейхер — впоследствии гауляйтер Франконии. «Штурмовик» обвинял евреев во всех преступлениях подряд, печатал жалобы даже от пациентов психбольниц и размещало порнографические карикатуры на «неарийцев».
Параллельно СМИ скупали крупные промышленники. Именно в это время образуется концерн Гугенберга, издания которого стали опорой национал-социализма. Буквально за одно десятилетие Альфред Гугенберг оказался владельцем столичной прессы, поглотив концерн Шерла, а также владельцем провинциальных газет, рекламных изданий, информационной службы T.U. и мультимедийной кинокомпании Ufa. Имея в руках все экономические и информационные рычаги, он сыграл важную роль в приходе Гитлера к власти.
В июле 1931 в Германии объявили чрезвычайное положение. Это позволило властям расправиться с оппозиционными изданиями и дать зеленый свет «своей» прессе. Повсеместно стали закрываться СМИ, придерживающиеся взглядов, отличных от нацистских: Volksstimme, Volksfreund, Volksblatt, Volkswacht и другие. Социал-демократы опубликовали меморандум о террористических действиях членов НСДАП. В нем говорилось об актах насилия против журналистов, несогласных с идеями нацизма — тогда пострадали 14 редакций, 11 репортеров и продавцов прессы.
Приход Гитлера к власти: минус семь статей Конституции
30 января 1933 года президент Германии Пауль фон Гинденбург, поддавшись давлению крупных промышленников, назначил Гитлера рейхсканцлером. Дальше события развивались стремительно. 4 февраля он издал декрет «О защите немецкого народа», ограничивший свободу прессы и собраний.
28 февраля, в ответ на инсценированный нацистами поджог здания Рейхстага, президент подписал Указ «О защите народа и государства». Целью была объявлена борьба с коммунистами, которых обвинили в поджоге, но по сути документ шел гораздо дальше. Его первая часть отменяла семь статей Конституции, ограничивая личные права и свободы граждан, свободу слова, свободу прессы, свободу собраний и митингов, разрешала просмотр корреспонденции и прослушивание телефонных разговоров.
13 марта было создано министерство народного просвещения и пропаганды во главе с Йозефом Геббельсом; статс-секретарем ведомства стал бывший главный редактор влиятельной деловой газеты Berliner Börsen-Zeitung Вальтер Функ. Отныне в задачи прессы входило не столько информирование, сколько инструктирование читателя. Пресса, по мнению Геббельса, должна была стать музыкальным инструментом в руках правительства, влияющим на массовое сознание граждан.
Сейчас мы бы назвали Геббельса талантливым пиарщиком. Он долго не мог найти себя в журналистике, пока в 1925 году не примкнул к нацистам. Поставив свои способности на службу Гитлеру и его партии, Геббельс стал рупором национал-социализма. Вскоре после учреждения нового ведомства он заявил:
«Министерство пропаганды не является административным учреждением. Это министерство для народа, и народ будет всегда иметь вход в него. В этом доме никогда не будет понятия бюрократии. (…) Можно поливать противника огнем из пулеметов до тех пор, пока он не признает превосходства, которым обладают пулеметчики. Это более простой путь.
Но можно также переделать нацию за счет революции духа и тем самым не уничтожить, а даже привлечь противника на свою сторону. Мы, национал-социалисты, пошли по второму пути и продолжим его».
Расцвет Третьего рейха: 2300 газет под контролем
В подчинении министерства оказались все учреждения, связанные с информационным рынком Германии. «В течение всего периода с 1933 по 1945 год задачей отдела германской печати (IV отдел министерства пропаганды — Авт.) было наблюдать за всей внутренней прессой и давать ей свои директивы, с помощью которых этот отдел стал эффективным орудием в руках руководства», — рассказывал в письменных показаниях Нюрнбергскому трибуналу немецкий радиоведущий и пропагандист подсудимый Ганс Фриче, который в 1938-1942 годах возглавлял IV отдел. По его словам, под его контролем находилось более чем 2300 германских ежедневных газет.
«Цель этого наблюдения и контроля в течение первых лет после 1933 года заключалась в том, чтобы коренным образом изменить условия, которые существовали в прессе до захвата власти, — подчеркивал Фриче. — Это означало координацию и включение в новый порядок всех газет и журналов, которые находились на службе частных капиталистических интересов или партийной политики. (…) Глава отдела германской печати проводил ежедневные пресс-конференции в министерстве для представителей всех германских газет. Таким образом, здесь давались все инструкции представителям печати.»
«Вся немецкая пресса при посредстве отдела германской печати постоянно являлась орудием министерства пропаганды и благодаря этому вся немецкая пресса была подчинена политическим целям правительства, — цитировал показания Фриче на Нюрнбергском процессе американский помощник юриста Дрексель Шпрехер, докладывая об индивидуальной ответственности этого подсудимого. — Это выражалось в выборе времени для опубликования статей и в уделении повышенного внимания таким вопросам для полемики в прессе, которые были наиболее полезны в каждый данный момент, как например: «Классовая борьба в эру национал-социализма», «Принцип фюрерства и тоталитарное государство», «Партия и интересы политики в эру национал-социализма», «Еврейский вопрос», «Заговор мирового еврейства», «Большевистская опасность», «Плутократическая демократия за границей», «Общие расовые проблемы», «Церковь», «Экономический упадок за границей», «Внешняя политика и жизненное пространство».»
По словам Шпрехера, отдел германской печати «являлся орудием для подчинения всей германской прессы политическим целям правительства».
Журналистом мог стать не каждый, а лишь те, кто прошел регистрацию и обучение в палате прессы. К июлю 1933 года более полутора тысяч издателей лишились возможности заниматься своим делом. А еще через два года регистрации при палате прессы было уже недостаточно: всякий, кто хотел работать с информацией, обязан был вступить в ряды нацистской партии и принять присягу
«Каждое утро издатели ежедневных берлинских газет и корреспонденты газет, издававшихся в других городах рейха, собирались в министерстве пропаганды, чтобы выслушать наставления д-ра Геббельса или одного из его заместителей, какие новости печатать, а какие нет, как подавать материал и озаглавливать его, какие кампании свернуть, а какие развернуть, каковы на сегодняшний день наиболее актуальные темы для передовиц, — пишет в книге «Взлет и падение Третьего рейха» американский журналист Уильям Ширер, который несколько лет проработал в нацистской Германии, а затем освещал Нюрнбергский процесс. — Во избежание каких-либо недоразумений издавалась письменная директива на день, а также давались устные указания. Для небольших сельских газет и периодических изданий директивы передавались по телеграфу или отправлялись по почте.»
Закон рейха о прессе от 4 октября 1933 года провозгласил журналистику общественной профессией. Предусматривалось, что издатели должны иметь немецкое гражданство, арийское происхождение и не состоять в браке с евреями
Раздел 14 предписывал издателям «не публиковать в газетах того, что так или иначе вводит в заблуждение читателя, смешивает эгоистические цели с общественными и ведет к ослаблению мощи немецкого рейха изнутри или извне, к подрыву воли немецкого народа, обороны Германии, ее культуры и экономики — а также всего того, что оскорбляет честь и достоинство Германии».
«Подобный закон, будь он введен в действие до 1933 года, означал бы запрещение деятельности всех нацистских издателей и публикации в стране всех изданий нацистского толка, — комментировал Уильям Ширер. — Теперь же он привел к закрытию тех журналов и изгнанию с работы тех журналистов, которые не желали находиться в услужении у нацистов».
Тысяча журналистов в концлагерях
Главой партийного издательства нацистов Eher-Verlag стал командир Гитлера в годы Первой мировой войны Макс Аманн. Он превратился в финансового диктатора немецкой прессы и в качестве президента Имперской палаты печати имел право запретить любое издание, чтобы потом приобрести его за бесценок. За короткое время Eher-Verlag превратилось в гигантскую издательскую империю. Личный доход Аманна подскочил со 108 тысяч марок в 1934 году до 3 миллионов 800 тысяч в 1942-м, отмечает Уильям Ширер.
«После того как партия пришла в 1933 году к власти, владельцы многих издательских концернов, таких, как издательство семейства Ульштейн, или тех, которые находились под контролем евреев и служили политическим и религиозным интересам, враждебным нацистской партии, сочли целесообразным продать свои газеты или активы концерну Eher, — сообщал Аманн в показаниях Нюрнбергскому трибуналу. — Свободного рынка для продажи таких видов собственности не было, поэтому Eher-Verlag, как правило, оказывался единственным покупателем. (…) Будет справедливо упомянуть, что основная цель нацистской программы в области прессы состояла в том, чтобы упразднить любую прессу, стоявшую в оппозиции к партии.»
В апреле 1934 года Макс Аманн издал Указ об уравнивании газет. По сути документ полностью очистил рынок от неугодной прессы. Это сразу сказалось на качестве информационного продукта. В 1934 году Аманн и Геббельс обратились к лояльным издателям с просьбой сделать газеты более разнообразными.
Издатель еженедельника Grüne Post Эм Вельке воспринял это заявление всерьез: он упрекнул министра пропаганды в ущемлении свободы прессы и давлении на нее. Откровенность принесла обратный эффект — газету закрыли на три месяца, а издателя отправили в концлагерь.
Еще раньше туда попал главный редактор еженедельника Weltbühne Карл фон Осецкий. Радикальный пацифист, 28 февраля 1933 года он был арестован и помещен в берлинскую тюрьму Шпандау, а затем — в лагеря Зонненбург и Эстервеген-Папенбург. В 1936 году фон Осецкому присудили Нобелевскую премию мира, от которой нацисты вынуждали его отказаться, но он не поддался на давление. В итоге германская пропаганда заявила, что лауреат свободен и может ехать в Осло, но заграничный паспорт ему не выдали, а пресса начала травить как предателя. Остаток жизни фон Осецкий провел под наблюдением гестапо в берлинской больнице, где 4 мая 1938 года умер от подхваченного в заключении туберкулеза.
Немного легче сложилась судьба главного редактора газеты Berliner Tageblatt Теодора Вольффа — ему удалось бежать во Францию. После оккупации страны нацистами Вольффа экстрадировали в Германию, где он скончался 23 сентября 1943 года в Берлинской еврейской больнице. А вот будущий первый федеральный президент ФРГ Теодор Хойс смог спастись, потому что вместо острых политических статей стал публиковать нейтральные биографические и культурно-исторические очерки.
Всего при Гитлере в лагеря попали не менее тысячи немецких журналистов, не менее 300 из них погибли. Среди убитых журналистов оккупированных стран прежде всего стоит назвать чеха Юлиуса Фучика, который, уже находясь в застенках гестапо, написал книгу «Репортаж с петлей на шее».
В общей сложности к 1935 году прекратили существование порядка полутора тысяч изданий. К 1944 году из 4700 газет и журналов, выходивших до прихода нацистов к власти, осталось всего 977, а их тираж снизился
Несколько выживших
Из-за Указа об уравнивании газет под запрет попадали все издания, так или иначе связанные с христианскими конфессиями. В первую очередь под ударом оказались католические газеты, основанные еще в эпоху Просвещения и ставшие в 30-х годы ХХ века на сторону центристских партий.
Отныне в прессе не имели права работать евреи и коммунисты, а газеты не могли принимать пожертвования от промышленных групп. В первую очередь пострадали издания левого толка, но затем репрессии коснулись и других политических направлений.
Одной из первых, 1 апреля 1934 года, закрылась принадлежавшая семье Ульштейн газета Vossische Zeitung, основанная еще в 1704 году — ее называли «библией немецкого либерализма». В этом издании работали такие знаменитые публицисты, как Штеффан Гроссман, Томас и Генрих Манны. Изданию пришлось прекратить выпуск после того, как Герман Ульштейн за закрытыми дверями офиса услышал шаги марширующей колонны нацистов, которая прошла по всем этажам, отрывисто крича: «Евреи — вон!».
Другая всемирно известная либеральная газета, уже упоминавшаяся Berliner Tageblatt, продержалась несколько дольше, до 1939 года, хотя ее собственник Ганс Лакмага Моссе был вынужден отказаться от своей доли капитала еще весной 1933 года. Третье издание того же крыла, Frankfurter Zeitung, продолжило выходить и после того, как рассталось с прежним владельцем. Новым издателем стал Рудольф Кирхер — страстный англофил и либерал, при этом верно служивший нацистам.
То, что несколько либеральных газет уцелели, можно объяснить вмешательством министерства иностранных дел: оно хотело иметь витрину за рубежом и средства пропаганды на внешнюю аудиторию.
Запрет оппозиционной печати не привел к ее исчезновению. Следуя традиции, существовавшей еще в Германской империи, многие немецкие редакции переехали в соседние страны — Чехословакию, Францию, а также Швецию и Великобританию. Среди таких изданий были социал-демократические Vorwärts!, Zeitschrift für Sozialismus, Sozialistische Tribüne и коммунистические Die Rote Fahne, Deutsche Volkszeitung.
Судьба изданий, которые не захотели встать на сторону правящей партии, остались в Германии и сопротивлялись закрытию, была печальной. Так, 10 марта 1933 года в редакции социал-демократической газеты Chemnitzer Volksstimme боевики отряда СА убили владельца издания и типографии Георга Ландграфа, который отказался подчиниться их требованиям. Две недели спустя прокатолическая газета Fränkische Presse заявила на первой полосе, что новости, репортажи и авторские эссе, которые она публиковала «в течение многих лет о НСДАП и особенно о ее лидере, не соответствовали истине, а были сделаны только для того, чтобы не дать людям увидеть истинную правду и тем самым ослабить НСДАП».
Существовала и подпольная пресса. Можно вспомнить о движении «Белая роза», участники которого были студентами и преподавателями Мюнхенского университета. Целый год на территории Германии они вели деятельность против нацистов, выпуская «Листовки Белой розы». Участники группы Курт Хубер, Ханс и Софи Шоль, Кристоф Пробст, Вилли Граф и Александр Шморель были разоблачены и казнены в 1943 году. В современной Германии их чтят как национальных героев, а в Мюнхенском университете установлен мемориал в их честь.
Изменнический свист
Радио и кино также были поставлены на службу нацистскому государству. В 1933 году нацистское правительство стало владельцем Радиовещательной корпорации рейха. Отдел радио в министерстве пропаганды несколько лет возглавлял тот же Ганс Фриче. Кино оставалось в руках частных компаний, но министерство пропаганды и палата кино контролировали все стороны кинопроизводства.
По словам Уильяма Ширера, в обоих случаях «был достигнут одинаковый результат — немецкому народу предлагались радиопрограммы и кинофильмы такие же бессодержательные и навевающие скуку, как и ежедневные газеты и периодические издания». В большинстве люди предпочитали нацистским фильмам немногие иностранные ленты (в основном второсортные голливудские), показ которых разрешил Геббельс.
В середине 30-х годов освистывание немецких фильмов в кинотеатрах стало настолько обычным явлением, что министр внутренних дел Вильгельм Фрик издал строгое предупреждение против «изменнического поведения со стороны кинозрителей». В свою очередь, президент палаты радиовещания Хорст Дресслер-Андресс заявил, что придирки к радиопрограммам — «оскорбление германской культуры» и терпеть их нельзя.
Однако в целом население принимало изменения в прессе благосклонно.
«Мне на собственном опыте довелось убедиться, насколько легко овладевают умами лживая пресса и радио в тоталитарном государстве, — вспоминает Уильям Ширер. — Хотя в отличие от большинства немцев я имел постоянный доступ к иностранным газетам, особенно к лондонским, парижским и цюрихским, которые поступали на следующий день после выхода, регулярно слушал BBC и другие радиостанции.»
По словам Ширера, несмотря на возможность получать информацию из иностранных источников и недоверие к немецким СМИ, нацистская пропаганда порой воздействовала и на него.
«Тот, кто не жил годами в тоталитарном государстве, просто не в состоянии представить, насколько трудно избежать страшных последствий продуманной и систематической пропаганды господствующего режима, — объясняет Ширер. — Часто в доме знакомого немца, в конторе или во время случайного разговора с незнакомым человеком в ресторане, в пивной или в кафе я слышал довольно странные утверждения от, казалось бы, интеллигентных людей. (…) Иногда я торопился высказать им это, но в таких случаях наталкивался на такой недоверчивый взгляд или на такую реакцию, будто допустил в их присутствии страшное богохульство. И тогда я отдавал себе отчет, насколько тщетны попытки установить контакт с человеком с деформированным сознанием, для которого реальностью было лишь то, что внушили ему Гитлер и Геббельс.»
Уильям Ширер «Взлет и падение Третьего рейха»
Дрексель Шпрехер «Об индивидуальной ответственности Фриче. Стенограмма заседания Международного военного трибунала от 23 января 1946 г.»
Presse in der Nazi-Zeit. «Kusch wie ein Schoßhündchen»
Благодарим кандидата филологических наук Жанну Москвину за помощь в подготовке материала
Источник: nuremberg.media