Владимир Путин не раз сравнивал российский закон об иноагентах с американским аналогом. В том смысле, что США такой закон придумали первыми, а нам почему нельзя? Разбираемся, чем же американское иноагентство отличается от российского, прибегая к помощи Екатерины Шульман*.
В США есть закон об иноагентах?
Да, и существует он очень давно — с 30-х годов прошлого века (но в текст закона с тех пор неоднократно вносились поправки). Foreign Agents Registration Act (Закон о регистрации иностранных агентов), сокращенно FARA, был принят в 1938 году и был гораздо строже, чем в современном варианте. Закон широко трактовал значение термина “агент” и в основном концентрировал внимание властей на иностранной пропаганде, осуществляемой внутри США. Приняли его в первую очередь на волне борьбы с пронацистской агитацией.
После поправок, внесенных в 1966 и 1995 годах, масштаб действия FARA существенно уменьшили — из текста закона пропал термин “политическая пропаганда”, а его приоритетом стало выявление лоббистов политических интересов других стран.
Смотрите в сети TELENET канал «Кино ТВ»
В 21 веке, с обострением внешнеполитической обстановки, в США вновь заговорили о важности “подзабытого и всегда игнорируемого закона”.
Что о FARA говорил Путин и прогосударственные СМИ?
Введение закона об иноагентах в России объяснялось существованием американского аналога, который по словам Путина гораздо строже российского.
“Полагаю, что мы в России можем иметь такой же закон, который был принят и действует в Соединенных Штатах Америки еще в 1938 году. Почему они оградили себя соответствующим образом от влияния из-за рубежа и используют этот закон на протяжении десятилетий, а почему мы в России не можем этого сделать?”, — говорил президент в июле 2012, через пару недель после принятия Госдумой первого варианта закона об иноагентах. Тогда он касался только деятельности НКО.
“Если там вы не закрыли свою деятельность, вам грозит уголовная ответственность до пяти лет лишения свободы. Даже в случае, если вы эту деятельность прекратили и организацию закрыли, — это не освобождает вас от уголовной ответственности. Пятерочка. У нас нет ничего подобного, мы не запрещаем работу этих организаций”, — а так Путин отвечал на вопрос об иноагентах на пресс-конференции в прошлом году, когда в реестр уже вносили СМИ и физических лиц.
Ну и в чем он не прав?
Стоит признать: сходства между двумя законами есть. Так, и в американской, и в российской версиях иностранный агент обязан зарегистрировать свой статус, с определенной периодичностью посылать отчеты о своей деятельности Минюсту и маркировать свою услугу, продукт или контент соответствующим сообщением.
Теперь пройдемся по различиям. В этом нам поможет Екатерина Шульман* (признана в России иностранным агентом), которая недавно пришла на выпуск подкаста Данилы Поперечного “Без души” и определила главное отличие российского закона об иноагентах от FARA (таймкод: 12:20).
“Принципиальное отличие нашего законодательства от FARA — американского закона, на который у нас так часто ссылаются — состоит вот ровно в этом: FARA занимается не НКО, а теми структурами, которые занимаются коммерческой деятельностью — консалтингом, лоббизмом или СМИ, которые, соответственно, рекламу продают. И вот если они получают деньги от иностранных правительств или партий на какую-то свою деятельность, они должны регистрироваться.
Там кроме агента иностранного есть иностранный принципал, то есть тот, кто собственно дает деньги и за эти деньги что-то от вас там требует. Там эта связь должна быть установлена каким-то договором. И вообще это касается получения денег на выполнение поручений. Потому что если НКО получает деньги на грант или от спонсоров, то это не оплата услуг, это поддержка деятельности.
Вы жертвуете НКО — вы поддерживаете то, чем это НКО занимается. Вы не заказываете ему, чтобы они что-то такое там сделали. В нашем законодательстве принципиально игнорируется это положение”, — объяснила Шульман.
Иными словами, в США в реестр иностранных агентов попадают прежде всего организации и физические лица, лоббирующие интересы другого государства. В России статус иноагента — размытая категория, которая используется государством для борьбы с независимым мнением.
С такой формулировкой, например, представитель Генпрокуратуры выступил на суде о ликвидации признанного иноагентом просветительского общества “Мемориал” (признан иноагентом): “[организация] спекулирует на теме политических репрессий, искажает историческую память, в том числе о Великой Отечественной войне и создает лживый образ СССР как террористического государства”. Можно спорить о справедливости этого высказывания, нельзя — отыскать в обозначенной деятельности влияние на актуальную политику (если только не исходить из того, что актуальная российская политика подразумевает активную борьбу за прошлое и за право трактовать историю).
Чем дальше, тем больше отличий?
14 июля Путин подписал закон, регламентирующий деятельность иноагентов. Теперь такой статус тебе может обеспечить не только любой денежный перевод из-за рубежа, но и попадание под “иностранное влияние”. Что конкретно это означает — непонятно.
Еще одно нововведение — создание реестра физических лиц, аффилированных с иностранным агентом. Так иноагентский статус становится еще более токсичным.
Различий между российским законом и FARA становится все больше, но аргумент “почему им можно, а нам нельзя” используется все активнее И касается он, к сожалению, не только закона об иноагентах.
Источник: the-flow.ru
Россия призывает к осторожности — The New York Times — INO TV
Россия призывает к осторожности — The New York Times — INO TV
Ситуация, складывающаяся сегодня в мире, в частности обстановка в Сирии и вокруг нее, побудила меня обратиться напрямую к американским гражданам и политическим деятелям. Считаю это важным в условиях, когда ощущается дефицит контактов и общения между российским и американским обществами.
Хотел бы напомнить, что отношения между нашими странами в своем развитии прошли разные этапы. Мы противостояли друг другу в годы холодной войны. Но мы были и союзниками, вместе разгромили нацизм во Второй мировой войне. И именно по итогам той войны, с целью предотвратить повторение масштабной трагедии, была создана универсальная международная организация – ООН.
Отцы-основатели ООН понимали, что судьбоносные решения по вопросам войны и мира должны приниматься только консенсусом, и по настоянию США закрепили в Уставе ООН право вето для постоянных членов Совета Безопасности. В этом заложен глубокий смысл, обеспечивающий на протяжении многих десятилетий более или менее устойчивое развитие международных отношений. Путин В.В.»Обращение к Западу»
Источник: stovan3.livejournal.com
marija_vera
Ситуация, складывающаяся сегодня в мире, в частности обстановка в Сирии и вокруг нее, побудила меня обратиться напрямую к американским гражданам и политическим деятелям. Считаю это важным в условиях, когда ощущается дефицит контактов и общения между российским и американским обществами.
Хотел бы напомнить, что отношения между нашими странами в своем развитии прошли разные этапы. Мы противостояли друг другу в годы холодной войны. Но мы были и союзниками, вместе разгромили нацизм во Второй мировой войне. И именно по итогам той войны, с целью предотвратить повторение масштабной трагедии, была создана универсальная международная организация – ООН.
Отцы-основатели ООН понимали, что судьбоносные решения по вопросам войны и мира должны приниматься только консенсусом, и по настоянию США закрепили в Уставе ООН право вето для постоянных членов Совета Безопасности. В этом заложен глубокий смысл, обеспечивающий на протяжении многих десятилетий более или менее устойчивое развитие международных отношений.
Никто не хочет, чтобы ООН повторила судьбу Лиги Наций, которая развалилась из-за отсутствия реальных рычагов воздействия на международную ситуацию. А такое возможно, если влиятельные страны будут предпринимать силовые акции в обход ООН, без санкции ее Совета Безопасности.
Хотел бы отметить, что планируемый удар Соединенных Штатов по Сирии, невзирая на серьезную и острую оппозицию множества стран, крупных политических и религиозных деятелей, включая Папу Римского, может привести лишь к новым невинным жертвам, к эскалации конфликта, выхлестнув его далеко за пределы Сирии. Неизбежны расширение насилия и новая волна терроризма. Ракетно-бомбовый удар может подорвать многосторонние усилия, направленные на решение иранской ядерной проблемы и урегулирование арабо-израильского конфликта, привести к дальнейшей дестабилизации всей обстановки на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Это чревато полной разбалансировкой системы международного права и миропорядка.
Нужно понимать, что в Сирии сегодня речь идет не о борьбе за утверждение демократии, а о вооруженном противостоянии правительства и оппозиции в многоконфессиональной стране. Поборников демократии там не так много. А вот экстремистов всех мастей и алькаидовцев на стороне оппозиции хватает. Кстати, Госдепартамент США сам признал террористическими воюющие в лагере оппозиционеров организации «Джабхат Ан-Нусра» и«Исламское государство Ирака и Леванта». Внутренняя конфронтация, которую с самого начала подогревали поставки оружия извне оппозиционерам, вылилась в один из кровопролитнейших конфликтов в мире.
Не может не беспокоить, что в Сирии воюют не только наемники из арабских стран, но и сотни боевиков из ряда западных государств и даже России. Кто может гарантировать, что эти бандиты, набравшись опыта, не окажутся потом в наших странах, как это имело место в Мали после ливийских событий? Это реальная угроза для всех нас. Ужасная трагедия в ходе Бостонского марафона лишний раз подтверждает это.
Россия с самого начала последовательно проводит линию на поддержку мирного диалога с целью выработки самими сирийцами компромиссной модели будущего развития страны. Причем мы защищаем не сирийское правительство, а нормы международного права. Постоянно доказываем необходимость полного задействования возможностей Совета Безопасности ООН.
Исходили и исходим из того, что в современном сложном и турбулентном мире сохранение правопорядка – один из немногих рычагов, способных удержать международные отношения от сползания к хаосу. Закон остается законом. Его исполнение обязательно всегда – независимо от того, нравится это кому-то или нет. Действующее международное право позволяет использовать силу только в двух случаях – либо при самообороне, либо по решению Совета Безопасности. Все остальное – по Уставу ООН недопустимо и квалифицируется как агрессия.
Никто не ставит под сомнение факт использования в Сирии химических отравляющих веществ. Однако есть все основания полагать, что это сделала не сирийская армия, а силы оппозиции. Цель – спровоцировать вмешательство их могущественных покровителей из-за рубежа, которые в таком случае выступили бы по сути на стороне фундаменталистов. В этом контексте обращают на себя внимание сообщения о том, что боевики готовят новую химическую атаку – на этот раз на Израиль.
Настораживает, что попытки силового вмешательства в различные внутренние конфликты становятся для США обычным делом. Возникает вопрос, отвечает ли это долгосрочным интересам самих Соединенных Штатов? Сомневаюсь. Ведь в сознании миллионов людей на планете Америка все чаще воспринимается не как образец демократии, а как игрок, который делает ставку исключительно на грубую силу, сколачивая под конкретную ситуацию коалиции с лозунгом «кто не с нами – тот против нас».
Применение силы показало свою неэффективность и бессмысленность. Афганистан лихорадит, и никто не может сказать, что будет там после вывода международных сил. Ливия разделена на зоны влияния племен и кланов. В Ираке продолжается гражданская война, и каждый день гибнут десятки людей. В самих США многие проводят прямую аналогию между Ираком и Сирией, и в этой связи спрашивают: зачем повторять недавние ошибки?
Имевшие место силовые акции подтверждают также то, что, какими бы точечными ни были удары с использованием самого современного оружия, жертвы среди гражданского населения неизбежны. Причем страдают в первую очередь старики и дети, жизни которых как раз и пытаются якобы защищать с помощью этих ударов.
Подобные силовые действия вызывают закономерную реакцию в мире – если нельзя полагаться на международное право, то надо искать другие варианты гарантированного обеспечения собственной безопасности. И вот все большее число стран стремится обзавестись оружием массового уничтожения, срабатывает простая логика – «если у тебя бомба, тебя не тронут». Получается, что на словах говорится о необходимости укрепления режима нераспространения, а на деле – происходит его размывание.
Нужно прекратить использовать язык силы, вернуться на путь цивилизованного политико-дипломатического урегулирования конфликтов.
Новые возможности обойтись без военной акции в Сирии появились в последние дни. США, Россия, все члены международного сообщества обязаны воспользоваться проявленной сирийским правительством готовностью пойти на установление международного контроля над своим химическим арсеналом и в последующем уничтожить его. Судя по заявлениям Президента Барака Обамы, Соединенные Штаты увидели в этом определенную альтернативу, позволяющую воздержаться от удара.
Приветствую настрой американского лидера на продолжение диалога с Россией по сирийскому вопросу. Мы давно призывали к совместной работе. Сейчас крайне важно объединенными усилиями не дать погаснуть этому проблеску надежды, как мы договаривались на саммите «Большой восьмерки» в Лох-Эрне, перевести ситуацию в переговорное русло.
Если мы избежим силовой акции против Сирии, то кардинально изменим атмосферу в международных делах в целом, укрепим взаимное доверие. Это будет наш совместный успех, который откроет перспективу для сотрудничества по другим важнейшим проблемам современности.
В заключение хотел бы отметить следующее. С Президентом США Бараком Обамой у нас складываются все более доверительные деловые и личные отношения. Я дорожу этим. Внимательно ознакомился с его обращением к нации от 10 сентября. И позволю себе пополемизировать по вопросу, который считаю абсолютно ключевым и фундаментальным.
Президент США предпринял в своей речи попытку обосновать исключительность американской нации. Проводимая США политика «отличает Америку от других, вот что делает нас исключительными», прямо заявил Президент США. Считаю очень опасным закладывать в головы людей идею об их исключительности, чем бы это ни мотивировалось.
Есть государства большие и малые, богатые и бедные, с давними демократическими традициями и которые только ищут свой путь к демократии. И они проводят, конечно, разную политику. Мы разные, но, когда мы просим Господа благословить нас, мы не должны забывать, что Бог создал нас равными.
Источник: marija-vera.livejournal.com